Грамматика

Грамматика (далее Г) (греч. grammatike, от grâmma — буква, написание), часть лингвистики, изучающая закономерности образования и употребления форм слов. Нередко Г понимается и более общо — как синоним лингвистики. Такое расширение значения термина "Г" было известно уже древним грекам и сохранилось до наших дней в сочетаниях сравнительная Г, историческая Г, стратификационная Г и др. В современном языкознании термин "Г" чаще употребляется в более узком значении, хотя круг явлений, относящихся к Г, очерчивается разными лингвистическими школами не вполне одинаково. Наиболее общепринятым является деление науки о языке на фонологию, грамматику и лексикологию. Согласно традиционному подходу, первые два раздела имеют дело с общими категориями (типа гласные, согласные, глагол, сказуемое и т.п.), в то время как лексикология занимается отдельными словарными единицами. Именно на этом основании фонология и собственно Г иногда объединяются (под общим названием "Г") и вместе противопоставляются лексике ("словарю"). Более обычным в современной лингвистике является, однако, исключение фонологии из сферы Г Термин "Г" иногда употребляется при этом в широком смысле и определяется как "все в языке за вычетом фонологии", соответственно как "наука, занимающаяся знаками, в противоположность фонологии, занимающейся составными элементами знаков" (см. Пражский лингвистический кружок). К Г в более специальном смысле относится только часть явлений знакового уровня. Эта часть выделяется на основе различных критериев, применение которых иногда, однако, ведет к совпадающим в общем результатам. Так, широко принятое противопоставление Г лексике (внутри "знакового уровня") основано в некоторых лингвистических концепциях на признаке "протяженности" соответствующих единиц: лексика занимается словами как целостными единицами словаря, а Г — меньшими либо большими, чем слова, единицами. Соответственно сохраняется традиционное деление Г на два раздела: морфологию (этимологически "наука о формах") и синтаксис (этимологически "соположение, сочетание"), первый из которых исследует внутреннюю структуру слов, а второй — правила сочетания слов в предложении. Такое деление Г связано с признанием слова основной грамматической единицей. В традиционной Г считалось само собой разумеющимся, что "формы", изучаемые Г, являются формами слова и словами же являются следует ли относить к Г всю морфологию единицы, которые сочетаются друг с другом. Многие представители современной лингвистики считают базисной единицей Г не слово, а минимальный значимый элемент, обычно называемый морфемой или монемой, и не склонны считать принципиальным различие между сочетаниями морфем, образующими "слова", и комбинациями, образующими более сложные синтаксические единства (словосочетания, предложения). При таком понимании снимается необходимость деления Г на морфологию и синтаксис и Г определяется как "значимая аранжировка форм" (Л. Блумфилд), как "морфотактика" (т. е. закономерности сочетаемости морфем), противопоставляемая "фонотактике" (т. е. закономерностям сочетаемости фонем, изучаемым фонологией) (Ч. Хоккет), и т. и. Границу между лексикой и Г некоторые лингвисты проводят в этом случае на основе принадлежности соответствующих единиц к неограниченному или ограниченному инвентарю.

Иногда противопоставление Г лексике аргументируется тем, что категории Г являются общими, так что утверждения о соответствующих явлениях относятся к целому классу грамматически однородных единиц, тогда как лексикологические утверждения носят специальный характер, имея отношение к каждой индивидуальной единице словаря в отдельности, Так, "неграмматичность" сочетаний типа "круглого столу под лежишь толстый книга" (вместо "под круглым столом лежит толстая книга") определяется их несоответствием общим правилам сочетаемости единиц русской грамматической системы, в то время как констатация ограниченной сочетаемости прилагательного "пеклеванный" (только с существительным "хлеб") является утверждением лексикологического порядка. Представлению об общем характере грамматических правил соответствует употребление терминов "грамматикализация" для явлений дальнейшего распространения правил с более узкой ранее сферой действия и лексикализация для противоположного процесса.

Критерием разграничения лексической и грамматической сферы является критерий, относящийся к характеристике выражаемых соответствующими единицами значений. Так, лексическим значениям приписывают вещественный, конкретный характер, а грамматическим значениям — формальный, абстрактный характер. Во многих случаях, однако, трудно интерпретировать различие между этими двумя типами значений в терминах "конкретности/абстрактности". Так, сомнительной является большая абстрактность обозначения количества по сравнению с обозначением качества или величины. Однако различие между значениями форм "дом" и "дома" считается грамматическим, а различие между значениями слов "хороший" — "плохой" или "домик" — "домище" признается лексическим. Многие лингвисты предпочитают поэтому говорить о различии между лексическим (или номинативным) и синтаксическим (или реляционным) значениями и о независимом от этого различия противопоставлении грамматического значения неграмматическому. Различие между номинативными синтаксическим значением сводится к тому, что первое непосредственно отражает ("называет") внеязыковую действительность (предметы, события, признаки, отношения и т.д.), тогда как второе отражает лишь способность данной словоформы вступать при построении фразы в определенные типы синтаксические связи с определенными классами словоформ. С этой точки зрения словоформы "столы", "стол", "столик" обладают различным номинативным значением, а словоформы "столу" и "столом" (или "бегущий" и "бежит") — различным синтаксическим значением.

Что касается противопоставления грамматических значений неграмматическим, то оно основано на свойстве обязательности, присущем первым и отсутствующем у вторых. Так, грамматическими являются общекатегориальные значения "частей речи" в тех языках, в которых говорящий обязан репрезентировать соответствующее внеязыковое содержание либо как "предмет", либо как "признак", либо как "действие" и т.п., т.е. принужден сделать тот или другой выбор из ограниченного числа возможностей грамматического представления определенного содержания — даже тогда, когда различие между тем или иным способом репрезентации является для него несущественным. Так, одна и та же ситуация может быть выражена в рус. языке при помощи предложений "на улице мороз", "на улице морозно", "на улице морозит" — но название явления "морозности" должно быть непременно представлено либо как "предмет", либо как "признак", либо как "действие" — ввиду невозможности обозначения данного явления без соответствующей спецификации. Выбор того или иного грамматического представления, в свою очередь, имплицирует наличие некоторых обязательных (т.е. грамматических) значений. Например, значение числа у существительных является грамматическим в русском языке (поскольку любое русское существительное является либо формой единственного числа, либо формой множественного числа) и неграмматическим в китайском и японском — т.к. в этих языках имя может служить названием и одного и нескольких предметов, если соответствующее уточнение не входит в намерения говорящего. В соответствии с противопоставлением номинативных значений синтаксическим предлагалось деление исследования плана содержания на теорию номинации (или лексику, или ономатологию) и синтаксис. Поскольку грамматическими могут быть как номинативные значения (например, число у существительных в русском языке), таки синтаксические (например, род — число — падеж у прилагательных в русском языке), Г должна занять промежуточное положение между лексикой и синтаксисом: она изучает и лексические, и синтаксические значения, но только те из них, выражение которых обязательно в данном языке. К морфологии при таком делении целесообразно отнести исследование способов выражения тех или иных значений. Представляется удачным сравнительно недавнее (но в общем соответствующее лингвистической традиции) предложение называть морфологическими такие способы выражения любых языковых значений, которые осуществляются в пределах слова (аффиксация, чередование, редупликация, инкорпорация и т. д.), и неморфологическими — способы выражения значений вне пределов слова (например, при помощи служебных слов, порядка слов и т.д.). Давние споры о том, следует ли относить к Г всю морфологию или только часть ее (исключая, например, словообразование), решаются, т. о., в зависимости от того, выражению какого значения — грамматического или неграмматического — служит данный морфологический способ. Свойство обязательности выражения грамматического значения представляется наиболее универсальным (не зависящим от типа языка) критерием определения области, относящейся к Г в собственном смысле. Можно заметить, что принадлежность грамматических единиц к ограниченному инвентарю, а также общий и регулярный характер грамматических "правил", позволяющий сводить все многообразие языковых высказываний к ограниченным совокупностям систем и структур, в сущности, являются следствием указанного свойства.

Современные методы Г берут свое начало в древнеиндийской филологической науке. Наиболее известным представителем ее является Панини (4—3 вв. до н. э.). Система понятий и категорий современной "школьной" Г, вплоть до терминологии (название частей речи, падежей и т. д.), восходит к грамматическому учению древних греков (Аристотель, стоики, александрийская школа). Из римских грамматиков виднейшим является Варрон (116—27 до н. э.). Греко-римская грамматическая теория через позднелатинской грамматики была усвоена европейскими филологами Возрождения и эпохи Просвещения (первая Г русского языка — М. В. Ломоносова, 1755; первые церковно-славянские грамматики — 1591, 1596); при этом в Г новых языков были перенесены и понятия и категории лат. Г В 17—18 вв. значительно возрастает интерес к логико-философским основам теории Г (проблема "универсальной" или "всеобщей" Г). Развитие типологических исследований и создание первых морфологических классификаций языков мира (начало 19 в.) дали толчок к созданию дифференцированных понятийных систем для описания языков разного строя; однако систематическая работа в этом направлении была начата лишь Х. Штейнмалем и продолжена младограмматиками. В описательные Г конкретных языков идея "эмансипации" Г новых языков от латинско-греческой грамматической системы проникла по существу только в начале 20 в. В частности, в Г русской была использована грамматическая система, разработанная Ф. Ф. Фортунатовым.

Основные линии развития Г в 20 в. касались не столько методики описания конкретных языков (хотя и этой стороне уделялось достаточное внимание, например, в рамках дескриптивной лингвистики), сколько проблеме теории Г О некоторых направлениях в трактовке Г см. Языкознание.

Лит.: Смирницкий А. И., Лексическое и грамматическое в слове, в сборнике: Вопросы грамматического строя, М., 1955: Кузнецов П. С., О принципах изучения грамматики, М., 1961; Мельчук И. А., О некоторых типах языковых значений, в кн.: О точных методах исследования языка, М., 1961; Матезиус В., О системном грамматическом анализе, в сборнике: Пражский лингвистический кружок, М., 1967; Зализняк А. А., Исходные положения, в его кн.: Русское именное словоизменение, Исследования по общей теории грамматики, М., 1968; Jakobson R., Boas`view of grammatical meaning, "American Anthropologist", 1959, v. 61, №5. р. 2 (Memoir № 89).

Т. В. Булыгина.

		Новости 22.12.2024 10:34:59

	Copyright © 1999-2024 Oval.ru, All Rights Reserved.